я тебя научила. — засмеялась тётя Галя, подходя к столу и взяв с него сигарету из пачки, закурила и стала с интересом смотреть, как сын ебёт в жопу родную мать.
А я, встав на колени позади мамы Светы, положил руку ей на жоп и, раздвинув ягодицы, прижался к тёмно-коричневой дырочке материнского ануса залупой, густо смазанной вазелином. И плавно надавил, стараясь как можно тихонько ввести член в задний проход мамаше.
И был приятно удивлен. Очко у мамы Светы было просторным и, судя по ощущениям, в нем хуев до меня побывало немеряно. Эту блядь Свету ебли не только в пизду, но и в жопу. И она нарочно строила из себя в ней целку, выделываясь передо мной и своей старшей сестрой.
— Ой, сынок. Ой, сынок. Потише. Потише. Прошу тебя. Мне больно. — сквозь стон проговорила мама и, стоя на четвереньках, повернув голову в бок, умоляюще посмотрела на меня, как бы прося сына, чтобы он не сильно её ебал. В задний проход.
.
Но сама, в противоположность своих слов, заводила задом, как бы натирая стенки заднего прохода об мой член. Моей маме однозначно было приятно чувствовать член сына у себя в попке, и она даже ей тёрлась об него в попытке получить дополнительные ощущения.
— Света. Светочка. Как хорошо с тобой! Вот так, мама. — произнёс я матери, стоя на коленях позади неё и старательно засаживая ей в очко, держа в ладонях пухлые ягодицы её попки.
Да вот так. Ебать мать в жопу, слушать её стоны и мольбы. Мять ей руками ягодицы, смотря, как мой член входит и выходит из её натруженного очка. А оно у мамы Светы было рабочим и даже более растянуто членами, чем анус у тёти Гали.
И уже на подходе, ебя мать в жопу, до меня вдруг дошло, кто мог ей сорвать там пломбу. Несколько лет назад, ещё когда отец был жив. Заведующим райпо был мужик, армянин по национальности, Армен Ашотович. Солидный такой хачик в годах. Он ездил на белой Волге и слыл у нас в городке жутким бабником. И с большей долей вероятности он и разработал задний проход моей маме.
Мимо такой жопы, как у продавщицы Светланы Николаевны, ни один уважающий себя южанин не пройдёт.
И засаживая матери в очко, я явственно представил себе по памяти тесную подсобку магазина, где она работала. Мешки с сахаром, наваленные друг на друга. На этих мешках на животе лежит моя мать и ее ебёт в жопу волосатый Армен Ашотович. И с этими мыслями я кончил. Спустил родной матери в задний проход порции жирной и полезной для женского здоровья спермы.
— Ну вот. А ты боялась, сестра. Я же тебе говорю, что твой сын мной обучен от и до. — засмеялась тётя Галя, когда все закончилось, и я слез с матери, вытащив из ее очка вялый член.
Вернее, он сам из него выпал. Задний проход у женщин любит твердые стоячие хуи, а вялые концы он из себя выталкивает за ненадобностью.
— Спасибо сынок. Мне только по началу было немного больно. А потом приятно. И тебе сестрёнка спасибо. За то, что ты парня моего обучила. Но я не кончила. От анала не могу кончить. — Пошли Костя, я тебе член обмою. А то он немного испачкался… — встав с дивана, мать ласково глянула на меня и, взяв за руку, повела на кухню мыть мне залупу, на конце которой виднелась желто-белая смазка.
И хотя она чистила попку, ставя в неё клизму. Смазка на залупе все равно появилась. Это были небольшие минусы анального секса. Но плюсы были очевидны.
— Я нарочно сказала, что мне было больно. И что я не испытываю оргазм. На самом деле я кончила. И очень хорошо кончила. Только пришлось терпеть, чтобы не стонать от сладости. Не хочу, чтобы Галя знала. А то будет ревновать тебя ко мне. — призналась мне мать, стоя со мной в закутке за печкой и обмывая мой член теплой водой из чайника над корытом.
— А мне с тобой было приятнее, чем с твоей сестрой. Только это тоже между нами, мама. А то Галя обидится. — искренне признался я матери, целуя ее в губы.
Мне действительно было приятнее ебать её в жопу, чем тётю Галю. Но я не хотел, чтобы между нами возникла ревность.
— Спасибо, милый. Я буду молчать. А теперь пошли в зал. Я выпить хочу. Мне так хорошо. — мама взяла меня за руку и пошла со мной в комнату, где нас ждала её сестра, у которой попка была тоже хорошо разработана членами мужчин, и мне предстояло и ее в неё сношать.
Но только без смазки. Весь вазелин был израсходован на жопу моей матери. И, как оказалось, зря. Можно было немного оставить и для тёти Гали. Очко то у мамаши оказалось просторным и в него мой член и так бы свободно вошёл.
Выпив по рюмке водки, закусив и отдохнув на диване в обществе двух зрелых женщин — родной матери и тёти. Я приступил к удовлетворению другой сестры, которая была не менее злоебучей, чем мама Света. Правда, перед эти сёстры вдвоём подняли у меня член. Мать сосала яйца, а тетя Галя водила языком по залупе. И он у меня поднялся и затвердел.
— Сунь его сначала мне в письку, племяш. А потом можешь в попку вставить. Он смажется и войдёт как по маслу. — учила меня тётя Галя, стоя на четвереньках на диване.
Я сделал в точности, как она просила, и мой член, смазанный со всех сторон влагалищными соками, вошёл в очко старшей сестры моей матери. Действительно, как по маслу.
— Ой. До чего приятно, Светка, когда твой сын меня в неё ебёт. Но не могу кончить, хоть ты тресни… — Приятно, да, а вот оргазм не наступает. — жаловалась моей матери тётя Галя, принимая в свою потертую сраку мой конец.
Я засаживал тёте и между делом мял рукой жопу своей матери. Она встала на четвереньках рядом с сестрой, и я видел перед собой две женские попы. Белые, пухлые и самые сладкие на свете. Ебать в которые для меня было одним сплошным удовольствием.
— Сестра. Ложись с сыном на кровать. Мы втроём там не поместится. А тебе необходимо на перине попробовать поспать… — Завтра уедем в город и неизвестно, когда сюда приедем. — тётя Галя справедливо уступила место на кровати своей младшей сестре, ведь она сама спала со мной на перине целую неделю, а моя мама нет.
К чести сестер, они не стали меня насиловать и заставлять лизать у них пизды. После анального сношения с тёткой. Больше сексом мы не занимались и легли спать. Тётя Галя на диване, а мы с мамой на кровати.
Укрывшись теплым ватным одеялом, мы лежали в обнимку с мамой и целовались. Нам и без секса было хорошо друг с другом. Словами не передать, какой кайф лежать на кровати с голой матерью. Ощущать тепло ее горячего тела. И целовать любимую женщину в губы.
Лёжа в обнимку друг с другом, мы и заснули. Утомленные половым сношением и выпитой водкой.
Проснулся я ещё по темноте рано утром от того, что мой член упирался в мягкую мамину попу. И он не просто в нее упирался, а головка вошла на половину в горячее очко мамы Светы. Она во сне перевернулась на другой бок и легла передом к стенке, а ко мне задом.
И я было хотел начать толчки, как мать, засопев носом, упёрлась рукой мне в пах, не давая ей засаживать. А потом и вовсе повернулась лицом.
Не нужно тут, сынок. Неудобно. Перина проваливается. И я писать хочу… — Пошли на кухню. — тихим голосом, чтобы не разбудить спящую на диване сестру, сказала мне мать, и я ее послушал.
Тихонько, на цыпочках, стараясь не споткнуться об стулья в темноте, я провел идущую за мной мать к двери, держа ее за руку. И когда мы очутились на кухне, закрыв за собой дверь, я включил свет.
— В туалет схожу и дам тебе, сынок. Не могу. Попа чешется. В неё давно уже никто не вставлял. А ты меня испортил, Костя. Теперь я хочу только в попу. — говорила мне мать, накидывая себе на плечи свою болоньевую куртку и надевая на ноги галоши.
Признание матери сделало мой член ещё твёрже. Я и сам хотел ей засадить именно в очко. Лишь бы только тётка не проснулась. Мне почему-то больше было по кайфу ебать мать один на один, без участия тёти Гали.
— А холодно. Бррр. бррр. Представляю, как зимой тут люди живут и ходят в туалет на мороз. — сказала мама Света, выйдя во двор и присаживаясь ссать на корточки, не отходя далеко от террасы.
Меня мама не стеснялась. Я видел её голую. Да вдобавок лизал у нее влагалище. Чего уж там стесняться. И я ссал рядом с матерью, поливая ссаками куст сирени. У меня в кармане куртки лежала пачка сигарет и зажигалка. Я прикурил две сигареты, одну отдал матери, а другой затянулся сам.
— Да, зимой тут не сладко. Одни печки, замучаешься топить. Да и в толчок ходить жопу морозить. Лучше нет у нас в городе в квартире. Все удобства в доме. — ответил я матери, поеживаясь от холода.
Утро выдалось на редкость холодным, и кое-где на траве виднелись следы первых заморозков. Скоро в эти края придет зима. И она давала о себе знать.
— Поставь воды на газ, Костя. Мне подмыться потом нужно будет. Да и Галя встанет. Ей тоже тёплая вода потребуется. — попросила меня мать, когда мы с ней зашли с улицы в дом на кухню.
Я налил из крана в ведро холодной воды и поставил его на газовую плиту и зажёг под ним конфорку. Оглянулся, а мама Света, не теряя времени, легла на кухонный стол животом и, отклячив жопу, ждала меня.
— Смазки нет. Ты со мной как с тёткой. Давай, сынок. Сначала его в писю мне засунь. А потом в попу. — попросила меня мать, лёжа на животе и истекая соком от желания.
Я видел, как по ляжке у мамы Светы пробежала тоненькая струйка любовного сока из пизды. В предвкушении сладкого порева в задний проход с родным сыном мамаша текла, как сука и нетерпеливо водила жопой, лёжа животом на столе.
— Хорошо, мама. Не беспокойся. Сделаю все как надо. — успокоил я мать, про себя думая, что после Армена Ашотовича эту блядь Свету можно без всякой смазки в жопу ебать.
До того он у моей мамы очко разработал. На радость мне, ее сыну.
— Ой. Только не спеши. Я не люблю, когда быстро. Вот так. Так хорошо. — приговаривала мне лежавшая на столе животом мать, постанывая от удовольствия.
.
Как она и просила. Сделав несколько качков ей во влагалище, вытащил смазанный соками член и сходу вогнал ей его в очко. И начал ебать мать в жопу, но видно быстро и она меня одёрнула. Я сбавил

Приключения пожилой мамочки

Свадьба на спор

За приоткрытой дверью или первый оргазм Яны